Книга
История
Отзывы
Книга
История
Отзывы
Так начиналась третья «настоящая книга», после сборника стихов Михалкова (подарен пятилетнему и выучен наизусть) и сборника рассказов «Ребятам-тимуровцам», прочитанная мною в шестилетнем с чем-то возрасте, сразу после возвращения из эвакуации и обретения сохранённой родственниками библиотеки двух старших поколений нашей семьи. А в эвакуации на исходе четвёртого года жизни учила меня мама читать не по букварю, а по двум статьям журналиста Лидова о смерти Зои Космодемьянской. Детских же книжек, на моё счастье, не было, кроме «раскладушек» и «Детских календарей на весь год». Но по случаю военных лет читающие дети быстро умнели тогда. И вполне понимали газетные очерки о фронтовых делах и о подвигах тыловиков, тем более, что мои родители и оба деда тоже работали на танковом и миномётном заводах, а бабушка по отцу была врачом, а бабушка по маме вела дом, вернее – комнату в полуподземном бараке.
Называлась эта третья книга в моей жизни «Чингизхан» (тогда это имя писалось так), и автором её был Владимир Янчевецкий, писавший под псевдонимом «В.Ян». «Курочку Рябу» и прочих Барто и Чуковских я прочёл гораздо позже, что не помешало им понравиться мне, но позволило кое-что, в них имеющееся, понять глубже, чем понимали одногодки, с них начавшие. А вслед за «Чингизханом» были прочтены ещё не менее десятка исторических романов, академический Пушкин, полный Лермонтов, четырёхтомник Маяковского, более чем 20-томное (точно не помню) собрание сочинений Горького и ряд других книг, вышедших в 20-е – 30-е годы. Все они были прочтены и запомнены чуть ли не наизусть до прихода в школу и соответственно в районную детскую библиотеку, куда дошколят не брали.
Так что немудрено, что я в конце концов стал именно историком, хотя профессию строителя автомобильных дорог и мостов получил раньше. Ведь нам, тогдашним, было яснее ясного, что историю для нас делает великий Сталин, а мы должны ему помогать, меняя в нужную сторону географию страны. Вот я и пошёл в дорожный техникум, а при распределении попросился, как и положено юному советскому патриоту, туда, где труднее – на Дальний Восток. Меня и отправили на Дальний Северо-Восток – в Магаданскую область, на автодорогах держащуюся. Не случись это в год ХХ съезда партии – я с ходу уселся бы в один из тех лагерей, а так обошлось, даже могу считать пребывание в тех местах одной из многочисленных удач в своей жизни: я узнал то, что большинству людей на территории СССР так и не стало известным по-настоящему.
Потом была служба в Армии, в дивизии первого удара за спиной пограничников у иранской границы в Нахичеванской АССР – и опять я узнал в самой части и вокруг неё столько тревожных для советского человека фактов, что не мог не сменить всю линию жизни – после демобилизации пошёл на вечернее отделение истфака МГУ, чтобы понять: что происходит с моей страной, как она до этого дошла, и – чем это всё кончится, если я и мои сверстники не изменим положения. А также и работал «в первую смену» на разных предприятиях, где тоже немало тревожного узнал и почувствовал.
Я был единственным из всех выпускников вечернего отделения, получившим «диплом с отличием» в красной корочке. Но куда более высокой наградой был тост на «отвальной» пирушке выпускников, поднятый кем-то из не нашей группы вслед за первым тостом «за светлую музу Клио» – музу поиска истины в прошлом, чтобы истина могла восторжествовать в будущем.
– Я предлагаю выпить за Яшу Цукерника. Ему многое дано, с него многое и спросится. Так пусть ему будет, чем отвечать на те вопросы! – сказал этот незнакомый мне по фамилии сородич по разуму и стремлениям. И все встали и повернулись ко мне, явно с ним согласные.
А потом – через десять лет – мы встретились в условленное время в условленном месте и обменялись мнениями о происходящем. Хороших новостей не было, никому не довелось заняться избранной профессией, нас не подпускали к ней, ибо мы учились по программам, принятым в эпоху Двадцатого съезда, и не научили бы детей воплям «Да здравствует великий Брежнев!» и бурным, продолжительным аплодисментам, переходящим в овацию. И прозвучали страшные слова: «Мы – растоптанное поколение». Я, все эти годы продолжавший самостоятельный поиск истины – уже имея навыки профессионала в этом деле, молча поклялся, что продолжу этот поиск и дам ответы на все проклятые вопросы. И я их дал, я вывел-таки свою пирамиду знаний, с вершины которой видно,
Это четыре вопроса, ответ на которые знают комиссары и иные апостолы Истины; а знание того, что велит отвечать на них начальство, принадлежит замполитам и священнослужителям, а с политруков и вовсе спроса нет, они знают лишь то, что написано в «блокнотах агитатора» и молитвенниках. Мне же была необходима именно комиссарская высота, и я могу с уверенностью утверждать, что она мной взята, что с моей пирамиды знаний видны именно комиссарские ответы на эти вопросы.
И если фундаментом этой на сегодня минимум десятиуступной пирамиды были все прочитанные мною до окончания истфака книги и полученный в тот период жизненный опыт, то первым уступом её стали курсовые работы, писавшиеся уже под определённым углом зрения, а вторым уступом – тема, данная мне для дипломной работы и с тех пор так от меня и не уходившая. Тогда она называлась «Норик и варвары в конце пятого века», а потом я изменил название – по уникальному источнику, который мне пришлось перевести на русский язык для решения проблемы. Так она и теперь называется: «Житие святого Северина». Причём слово «житие» здесь используется в двух смыслах: как название жанра источника и как «жизнь человека, достойного быть признанным даже атеистами воистину святым».
Вряд ли я ошибусь, если предположу, что этот человек достоин войти в первую по качеству и заслугам тысячу всех когда-либо живших на планете людей. И что опыт той эпохи, которая его сформировала, нужен сейчас нам и пригодится нашим потомкам позже ещё многократно. Ибо мы живём в предельно аналогичное время. Ибо мне выпало счастье найти прямого аналога главного героя моего исследования и даже поговорить с ним несколько часов за четыре дня до его гибели, а дело его продолжает жить, как живёт и дело Северина.
И потому я в течение сорока лет не уклонялся от исследования тех времён и не упускал из виду этого представителя рода человеческого. Да, в 1963 году я впервые узнал о нём, а сейчас, когда я печатаю этот файл, за окном апрель 2003 года…
Осталось свести под общую обложку всё, к Северину относящееся, что я сделал за эти годы. Сперва казалось, что работа «Глазами двуногих и людей» будет лучше смотреться в отдельном переплёте, – так я думал до 20 декабря 2003 года. Но потом решил ввести и её – чтобы читатели поняли, как вычисленные мною разгадки истории северинова времени помогают при исследовании других времён.
Начато будет с рассказа о том, как писалась эта работа – до преддверия дипломной защиты. Вот этот файл «Салям».
Потом будет рассказано о реконструированных мною событиях истории, в которых не только Северину довелось участвовать. Эта реконструкция уже была в 1997 году издана маленьким благотворительным фондом «СЛОВО» под тем же названием, что и данная книга, тиражом в 200 экземпляров, а до того входила в седьмой вариант монографии, впервые появившись между четвёртым и пятым вариантом.
Потом будет приведён мой перевод «Жития» со всеми примечаниями и резюме.
Затем будет приведён текст седьмого варианта моей монографии «Житие святого Северина», где я обосновываю свои выводы, не имеющие аналогов в мировом севериноведении.
Далее будет рассказано о «Злоключениях святого Северина в СССР и России».
И, наконец, будет отдельно, но всё же именно в этой папке, приведена работа «Глазами двуногих и людей», которая не могла бы быть написанной, не выполни я ранее всех предыдущих работ.
Само собой, здесь не избежать повторений, но ведь каждая из шести составляющих эту папку частей является вполне самостоятельной работой, и может ещё быть издана и порознь. Даже должно такое случиться – необходимо это для будущего страны и планеты, я не собираюсь скромничать в оценке своих работ! И потому урезать эти повторы в большей степени я не вправе.
И надеюсь также, что игра шрифтами, которой я тут пользуюсь, пойдёт читателю на пользу – мне важно выделить каждую группу взаимосвязанных слов и каждый оттенок мысли, чтобы не сливались они, группы и оттенки эти, в сплошной текст. К тому же необходимость длинных фраз тоже опасна для читателя: он может многое упустить из того, что я считаю своими находками. А так – не упустит.
Надеюсь, что тем, кто предпочитает чтение книг смотрению в телевизор, содержание данного тома будет интересно почти всем – кроме разве любителей эротики и крутого мордобоя. Но и тем советую прочесть: вдруг у них возникнут другие интересы? К тому же мои разборки с данными псевдо-оппонентами (членкором и докторами исторических наук) вполне схожи с рукопашной схваткой одного человека со сворой двуногих нелюдей, а это и интересно, и полезно.
Ибо я искал истину и рассказывал, – как её следует искать. И учил неведомых соратников – как её защищать.
И нужды нет, что моё понимание истины не устроит очень многих:
они не заскучают, вчитываясь в мою работу, ибо я – честный боец,
вызывающий на бой любого, кто сочтёт мои выводы не-верными или
просто ему не нравящимися.
Я предлагал вниманию оппонентов и другие мои работы, находившиеся в Интернете в сайте Вадима Вадимовича Гущина:
но сайт этот исчез в первом квартале 2004 года – я вспомнил тогда предупреждение «человека из органов», сделанное ещё в конце 1985 года, что без их разрешения не будет опубликована ни одна написанная мною строчка. Так оно и было, но потом Союз рухнул, им стало на какое-то время не до меня. А потом вспомнили…
А теперь с ходу перейдём к моему знакомству с фактом существования в пятом веке человека по имени Северин и фактом написания в 511 году «Жития святого Северина», для чего я использую значительную часть второго тома моей автобиографической работы «Разговор начистоту» (я не смог назвать её ни «Былое и думы», ни «Воспоминания и размышления» – оба названия уже застолблены Герценом и Жуковым). Раздел о злоключениях Северина взят оттуда же. Повторяю: надеюсь, что вам, Читатель, скучно не будет…