Гадкие лебеди братьев Стругацких — моё понимание этого произведения

В выпуске четвёртом альманаха клуба любителей творчества Крапивина "Лоцман", именуемого "Та cторона", воспроизведена запись беседы с Владиславом Петровичем Крапивиным 29 декабря 1993 года. На странице 12 Игорь Глотов спрашивает: "А как Вы относитесь к "Гадким лебедям"?

Крапивин отвечает: “Хорошо отношусь, мне нравится”.

Поскольку лично я считаю "Гадких лебедей" одной из сильнейших “вещей” братьев Стругацких, то в своё время сделал нечто вроде разбора, прочитав который, Аркадий Натанович Стругацкий сказал мне: “Теперь я тебя вижу насквозь”, после чего потребовал перейти на “ты”, но я отказался: “Вы для меня Учитель с большой буквы, гуру, а у нас к таким на “ты” не обращаются”.

Произведение это писалось в течение года, в сентябре 1966 – сентябре 1967 годов; у нас его издать не удалось, и оно в конце концов вышло в ФРГ, в русскоязычном издательстве “Посев”, книги коего у нас вылавливались, но вопреки всему распространение их шло. Ксерокопия этого издания попала ко мне на неделю, я прочёл её залпом, потом занялся выписыванием того, что казалось мне главным, причём в большей части выписок не требовались комментариев, но кое-какие цитаты ими были всё-таки снабжены, а под конец было написано нечто вроде обобщения.

Позже “Гадкие лебеди” вошли в “Хромую судьбу” как содержимое той заветной повести, которую Феликс Сорокин держит в особой папке, и считает своим главным трудом, а потому не публикует, прячет от недоброго глаза и всё шлифует. Но полагаю, что “Хромая судьба” в этом не нуждалась, а “Гадкие лебеди” оставались столь одиозными, учитывая их влияние на судьбу авторов, что пришлось их смешивать с “Хромой судьбой” для большей их проходимости к читателю. Удалось их также опубликовать и под названием “Время дождя”. Тем не менее, они вышли и “в чистом виде” – в альманахе НФ, выпуск 34, издательство "Знание", 1991 год. Тогда уже это было можно, но как же нужны были они сразу же после написания! Не зря Стругацкие пошли тогда на таран и не только сами оказались под топором, но и весь жанр поставили под удар.

Мне удалось добыть этот выпуск №34 альманаха НФ и – моя книга, что хочу, то и делаю – подчеркнуть то, что считаю нужным выделить, и пронумеровать эти выделенные скопления мыслей. Теперь я могу делать ссылки на страницы не библиографической редкости – издания "Посева", а сборничка, вышедшего тиражом в миллион экземпляров. Тем не менее, население даже одной России заметно превышает миллион человек. Следовательно, имеет смысл выписать эти, удостоенные мною особого внимания фразы и абзацы, а не только перечислить страницы, на которых стоит задержать взгляд.