Поэтому в большинстве случаев движение крестьян подавлялось беспощадно «с сохранением прежнего порядка вещей». Победы крестьян, подобные описанным выше, всё же оставались частностью. Борьба была жестокой, не раз кончалась лишь при вводе войск. Любопытно, что в период 1859-1860 гг. процент ввода войск снижается. В большинстве случаев правительство стремится обойтись без применения воинской силы, так как положение в стра-не весьма тревожно, а каждое усмирение отдаётся далеко вокруг и волнует и так уже зашевелившиеся массы крестьян. Но хотя процент и падает, но самое число применения воинских команд растёт, ибо растёт число крестьянских выступлений и их массовость.
Если в 1826 году войска были применены 54 раза при 104 волне-ниях (то-есть 52%), а в 1836 году 53 раза при 65 волнениях (81%), а в 1857 году всё ещё были применены 41 раз при 100 волнениях (41%),
то в 1858 году мы уже замечаем снижение процента ввода войск:
99 случаев ввода при 378 волнениях (26%), а в 1859 году 64 случая ввода при 161 волнении, не считая многочисленных трезвенных выступлений, (менее 25%), и наконец 1860 год даёт наименьший процент: 41 ввод при 186 выступлениях (22%) .
Процент, как мы видим, в 1860 году вдвое меньше, чем в 1857 году, а число волнений почти вдвое больше, число же усмирений вооружённой силой в эти годы равно, а в 1858 и 1859 даже значительно больше. При этом правительство опасалось не только резонанса усмирений в крестьянских массах, но и за моральное состояние войск.
Не зря штаб-офицер корпуса жандармов Лакс писал 30 апреля 1860 года шефу корпуса Долгорукову:
«…вызов войск для усмирения крестьян есть дело такой важности, что прибегать к нему можно только с большой осмотрительностью и в случае крайней необходимости» .
Он поясняет, что вызванные войска не могут долго стоять без дела – это лишает их присутствие пугающего эффекта и обременительно для помещиков. Солдаты же завязывают отношения с крестьянами и даже дают им советы, как держаться. Значит, если вызваны войска, они должны стрелять, а между тем можно было бы в ряде случаев обойтись без стрельбы. Разумеется, Лакс действует так не из любви к крестьянам, а понимая опасность слишком легкомысленного применения силы.